Закон сильного - Страница 74

— Карренд Ториш? — послышался шипящий голос. — Покажите мне того идиота, что поставил командовать боевой пятеркой самого дурного из моих учеников, и я вырву ему печень.

Командир вздрогнул так, словно его ящеролюд по плечу потрепал. Химера появилась бесшумным призраком, материализовавшись из ниоткуда в узком проходе между кадок.

— Взламывать какой-то паршивый щит вдвое дольше зачетного норматива? Я уж не говорю о том, что с иллюзией вас обошел по времени зеленый первокурсник! — беспощадно продолжила она — так, словно отчитывать боевых магов было святым долгом каждой подопытной зверушки.

А самое удивительное заключалось в том, что это сработало. Впрочем… Я всегда знал, что наглость зачастую важнее силы. Когда ты железно уверен, что имеешь на что-то право и ведешь себя соответственно, редко кто задумывается, так ли оно на самом деле. Какого парня вы послушаете скорее — того, который робко постучится в дверь со словами "уважаемый, не будете ли вы столь добры заплатить откуп хозяину улицы", или того, что выбьет эту дверь ногой и, поигрывая цепью, осведомится, где его положенная доля? То-то же.

В общем, глаза чародея расширились, сделавшись едва ли не больше, чем у химеры, а плечи, наоборот, поникли. Выглядел он при этом совершенно как нашкодивший ученик, застигнутый наставником.

— Ма… магистр Илиро? — сдавленно выдохнул он. — Вы… вы… что вы здесь делаете?

"Нашел, что спрашивать", — фыркнул я про себя. Похоже, произнесенное имя значило что-то особенное: маги принялись недоверчиво перешептываться и переглядываться, то и дело возвращая взор к химере.

— Принимаю зачет по магической ботанике, — не скрывая насмешки отозвалась та. — Вот этот студент, не знаю как зовут, — когтистый палец ткнул в мою сторону, — решил сдать его досрочно.

Она меня что — прикрывает? Похоже на то. А Дайне силен — раскромсать в опытах не просто адепта Академии, а магистра с боевого факультета. Чародей Илиро, хм. Наверное, стоит запомнить это имя. Узнать, чего такого натворила эта дамочка, что даже Академия не прикрыла своего адепта.

— Но вы же… вас… — не унимался названный Торишем.

Оскал бывшего магистра сделался совсем нехорошим.

— Приговорили и казнили? — прошипела химера, гибким движением подаваясь вперед. — Как видишь, сведения не совсем точны. Приговорили, схватили — это верно… А потом чародей Дайне решил, что сведение личных счетов для него важнее распоряжения Совета Академии. Интересная ситуация, правда? Предательница Карша Илиро мертва, а я — нет.

— Это же как раз то, что мы ищем! — вмешался один из боевиков. — Доказательство преступных экспериментов архимагистра Дайне.

Химера довольно сощурилась:

— Если вы пришли за этим, готова лично продемонстрировать вам не один десяток, — пропела она самым сладким голоском, какой была способна выдать нечеловеческая глотка.

Вот оно что. Настоящая дичь в этой охоте — архимагистр Дайне, и копает под него кто-то из верхушки Академии. Самой-самой верхушки: такой, что способна отдавать приказы Хиконту с его боевиками. А возможно, архимагистр Ал-Малир и сам замешан в заговоре по самые уши. Меня они использовали как предлог к проникновению в особняк. Настоящая же задача — обыскать лабораторию на предмет того, чем можно прижать Дайне к стенке. Думаю, я не сильно ошибусь, предполагая, что следы запрещенных изысканий можно обнаружить у каждого чародея. Слишком уж это любопытный и жадный до тайн и секретных знаний народ. Не любящий останавливаться ни перед чем, включая запреты собственной школы.

На редкость паршивое чувство — обнаружить, что вовсе ты не паук, поджидающий жертву в центре тщательно выплетенной сети, а всего лишь мошка, бьющаяся в чужих тенетах. Впрочем, то была уже не новость. Но подтверждение моих прежних догадок совершенно не принесло радости. Кометы! Вся скопившаяся за день усталость разом обрушилась на мое побитое тело. Гудела и подкашивалась нога, ушибленная о щиты старшекурсника, саднила исполосованная ирисом грудь, а изодранная, истощенная аура давала о себе знать внутренним холодом и изматывающей слабостью…

Так, прекратить это пораженчество! Начни ныть подобным образом кто-нибудь из ребят в банде, что бы ты с ним сделал? Правильно, подзатыльников навешал и обозвал больным на голову уродом. Плохо — это не то, что тебя использовали, как лопух после перекисшей простокваши. Плохо — это если рассвет ты встретишь в каменном мешке глубоко в подвалах Академии. А пока все очень даже хорошо. То же, что неожиданное воскрешение магистра Илиро отодвинуло на задний план потрепанного "студента" — так и вовсе великолепно.

Химера, кстати, не теряла времени зря. Она уже распоряжалась отрядом, как своим собственным, а "худшего ученика" даже мысли не посетило воспротивиться.

И все же, несмотря на явную растерянность командира, моя попытка просочиться под шумок к выходу успехом не увенчалась.

— Эй ты, герой, — окликнул меня чародей с бирюзовыми шнурами, какой-то потускневший и поникший. — Тебя как зовут?

— Палиар, — соврал я, не моргнув глазом. Память у меня хорошая. Все, что мой невезучий спутник сообщил химере, я мог повторить без запинки. Не ошибся я ни с фамилией, ни с факультетом, ни с группой.

— Теоретик значит, — задумчиво проговорил чародей. — А ты совсем неплохо держался. Как за собственную жизнь с этим цветком сражался.

Знал бы ты, парень, сколь недалек от истины!

— Не хочешь подумать о переводе? — продолжил боевик. — К нам? У тебя прирожденные задатки воина. Не боишься опасности, боли, реакция тоже не подкачала.