Закон сильного - Страница 84

Вопрос "что делать?" решился сам собой. В окне дома напротив замаячила смутная фигура. Но не успел я как следует напрячься, как фигура, оказавшаяся невыспавшимся парнем в бесформенной белой рубахе — точь в точь призрак с Туманного Брата — протянула руки к железным ставням и с грохотом их захлопнула. Дремавший до сих пор контур, затягивающий проем, зажегся тусклым бирюзовым светом. То же самое повторилось с другими окнами. Судя по звукам, хорошо слышным в предутренней тишине, парень в рубахе был не единственным соседом, спешившим создать видимость полной непричастности к взрыву. У меня отлегло от сердца. Высокий город или Стрелка, но отношение людей к возможности побеседовать со стражей оказалось совершенно одинаковым.

— Пойдем, — сказал я, протягивая девушке руку. — Скажем то же, что и все остальные. — И пояснил в ответ на недоуменный взгляд: — Что крепко-накрепко спали и ни ящеролюда чешуйчатого не видели и не слышали. И понятия не имеем, что здесь рвануло.

— Но следы… — робко возразила чародейка.

— Какие? — фыркнул я. — Твоего уродца разнесло в пыль. Свидетели разбежались. И кто докажет, что здесь было на самом деле?

Растерянная и подавленная, Тианара безропотно позволила увести себя в комнату и усадить на диван, в ворох покрывал и подушек. Небо за окном уже сделалось из черного густо-синим, но в доме было темно. Выбрав наугад одну из початых бутылок на столе и с трудом нащупав бокал, я налил его полный и протянул девушке. Та молча взяла, покорно отхлебнула несколько глотков.

— Это не уродец, это Масик, — печально вздохнула она. — Я так его назвала. В честь маминого кота.

Я уже готов был высказаться о том, как должен выглядеть мамин кот, если в честь него называют ходячие скелеты, как вдруг Тианара подскочила, словно к ней оса под юбку залетела. На лице у девушки читалась искренняя паника.

— Есть еще один голем, которого я не имела права создавать! Тем более вне лаборатории! Если дознаватели его найдут, если смогут доказать, что Масик тоже был моей работой… Они заявят, что контур потерял стабильность из-за моей ошибки!

Как раз в этот момент легонькое винцо, которым развлекались девчонки, решило явить коварство своей натуры. На ноги чародейка поднялась, но тут же пошатнулась и, не в силах устоять без поддержки, повисла у меня на шее.

— Похоже, звезды всерьез смотрят на твой должок с ирисом, — не удержался я от замечания. — Второй раз гляди как ко мне пристраивают.

Это сомнительное остроумие пропало без толку. Вряд ли Тианара даже расслышала, что я говорил.

— Помоги мне! — воскликнула она, глядя на меня жалобнее, чем прикормленная у рынка собака на торговца мясной лавки. — Надо срочно развеять контуры!

Так и не сообразив толком, что от меня требуется, я проводил нетвердую ногами хозяйку по коридору в одну из дальних комнат, выходящих окнами во двор. Не то чтобы я так рвался помогать, но другого способа вникнуть в суть путанного рассказа, кроме как увидеть все своими глазами, попросту не существовало.

— Ты… Только не пугайся, как с Масиком, — сказала чародейка на пороге.

Предупреждение оказалось своевременным. От глубокого, звучного голоса, раздавшегося из глубины комнаты, я вздрогнул, рывком перекидывая девушку к правой руке, в то время как левая нашаривала у пояса несуществующий нож.

— Тианара, звезда неба моего! — приветствовал незнакомец.

Много чего я успел передумать прежде, чем заметил мерцающий силуэт в углу, замерший в таком изысканном поклоне, что я начистил бы этому типу морду без всяких раздумий… Будь он живым человеком нормального роста.

Голем. Всего лишь голем, высотой не более двух локтей. Кукла из фарфора, проволоки и магических плетенок. Аристократического вида блондин, тонкий, элегантный, безоружный. "Прямо как я сейчас", — промелькнуло в голове. Нет, до этой породистой рожи мне, конечно, далеко, но бархатными штанами и шелковой рубахой похвастаться могу. Тианара (а теперь я был уверен в том, что она и есть автор всех этих игрушек, наполняющих дом) не позаботилась снабдить парня самым завалящим кинжалом, но не забыла о тонком кружеве на манжетах и воротнике. "Говорить" голему позволял уже знакомый зеленый контур — подобный ему использовали боевики в доме архимагистра, когда требовали сдаться. На удивление, я не обнаружил в плетенках никакого сходства с големами из ринских катакомб. Совершенно другие цвета, совершенно другие узоры — и дело было вовсе не в разном назначении фехтовальных манекенов и бестолковой игрушки. Я уже понимал, что за поведение сложной конструкции отвечают контрольные контуры — вот эти тонкие фиолетовые ниточки. Ничего удивительного, что они не похожи на таковые у манекена. Но и в хрупких сплетениях, окутывающих фарфоровые суставы, не наблюдалось ничего, даже близко напоминающего лаконичный, четкий почерк ринских мастеров. А ведь цель у этих контуров одна: заставить неживую фигуру двигаться по-человечески.

Тем временем Тианара пробудила дар, протягивая руку к своему обреченному творению. Аура у нее была на удивление бледной, едва различимой в окружающем полумраке. И это наследница магического рода?!

— Три года расчетов и почти год на создание и проверку трафаретов, — горько вздохнула чародейка.

— Трафаретов? — переспросил я.

Пришла очередь девушке удивленно уставиться на меня:

— По-твоему, такую сложную конструкцию можно создать без них?

— Э…

Я разрывался между любопытством и шансом проявить серость, непомерную даже для деревенского дуболома. Чего бы такого соврать?