Закон сильного - Страница 95

Я склонялся к тому, что риск будет излишним. Надо проводить Тианару и спешно рвать когти.

Мы прошли насквозь три или четыре квартала и выбрались к району богатейших особняков. Дайне жил ближе к центру города, дом Астеш стоял почти у Верхних ворот. По моему настоянию, мы заложили хороший крюк и зашли со стороны реки, противоположной той, с которой можно было ожидать растерянную беглянку. Особняк Астеш оказался относительно небольшим белым зданием с колоннами, накрытым однослойным щитом замысловатого плетения. К парадному входу вела широкая подъездная аллея, усаженная липами. Несмотря на жару, деревья не казались пожухлыми, их листья были зелеными и сочными, да и ровно стриженная трава вокруг чувствовала себя прекрасно. Приглядевшись, я заметил тоненькие контуры, укрывающие зелень от губительного дневного солнцепека. Подпитывающие веточки сплетались в толстый жгут, ныряющий под охранки, к большому концентратору, поддерживающему единственную линию защиты. Я покачал головой — надо быть женщиной, чтобы додуматься до такого: ослабить охранки ради спасения какой-то там зелени. Кстати, а почему щиты активны? Купол тускло светился на фоне рассветного неба — весь, кроме небольшого участка, открывающего проход по аллее. Я уже перестал что-либо понимать, пока не заметил за липами громоздкую карету, запряженную шестеркой лошадей. Чародейка Астеш собирается в дорогу? Нет, причуды архимагистров могут быть разными, хоть в осадной башне путешествуй, никто слова не скажет. Но только вот не вязалась эта помпезная, вся в полированном черном лаке, крепость на колесах с изящным белым особнячком. Зато весьма и весьма сочеталась с некоторыми личностями, в последнее дни возникающими на моем пути до раздражения часто.

— Ну вот и пришли, а ты волновался! — радостно сообщила Тианара, уже готовая выбежать к воротам.

Я схватил ее за руку:

— Погоди. У вас по утрам всегда стоят у дверей кареты, на которых защиты больше, чем на всем доме?

Э-э, да щит-то не открыт, он взломан! То, что я принял за контрольную плетенку, было совершенно посторонним контуром, опутавшим охранку и раскрывшим в ней проход.

Девушка удивленно покачала головой:

— Это точно не наша. У мамы все экипажи маленькие и светлые. Не знаю, откуда… — начала было она, и тут же испуганно прикрыла ладошкой рот. — О, Небесные Родители! Это же… Это они!

Кто такие "они", уточнять было излишне. Я кивнул и поделился наблюдением по поводу щита. С раскрасневшихся от прогулки щек Тианары сполз последний румянец:

— Они что — за мной? Сидят там и ждут? Это же какое-то страшное недоразумение! Я ведь не совершала ничего такого! Неужели из-за какого-то Масика…

— Нет, — оборвал я этот жалобный лепет. — Это мы сидим и ждем. И смотрим, что будет дальше. Сдается мне, все куда серьезнее твоих кукол.

Ну да. Как будто мало мне бандитских разборок, надо было влипнуть еще в чародейские. Притом, в те, которые я мог… Нет, ну не избежать совсем, раз уж имел неосторожность сунуться к Дайне. Но, возможно, затронуть лишь стороной. Я нащупал за пазухой добытый свиток. Знать бы еще, странная зеленая бумажка, какое ты имеешь отношение к падению одного архимагистра, серьезным проблемам другого и — если я не ошибаюсь в догадках — перевороту в верхушке Академии! Одна ли это история, или разные? Совсем недавно я бы твердо заявил, что неведение является залогом крепкого сна. А теперь уже и не понимаю, что хуже: опасное знание или бег вслепую по самому краю. Слишком далеко все зашло.

Долго ожидать развязки не пришлось. Двери особняка распахнулись, и на ступенях показалась высокая статная женщина. Несмотря на ранний час, она не казалась сонной или растрепанной. Ни одной лишней складки на расшитом платье, ни одного локона, выбивающегося из падающей на плечи золотистой волны. Тонкую, но при том потрясающе складную, гибкую фигуру Тианара унаследовала от матери один в один. Издалека Далира Астеш, приближающаяся к столетнему рубежу, выглядела такой же юной, как ее дочь, не справившая и двадцати. И да — пожалуй, я ошибся, считая оригиналом Кирию. Та была всего лишь способной ученицей. Первоисточником же будоражащего женского магнетизма, наполняющего каждую черточку, каждое движение, являлась архимагистр Астеш. Даже в сомнительной компании четырех плечистых типов, у которых поверх одежды так и дорисовывались черные мантии, она умудрялась держаться с достоинством княгини. Холодным достоинством. Повстречай я эту женщину месяца два назад, ее образ поселился бы в моем воображении, лишая сна и покоя. Но похоже, общение с ее младшими родственницами подарило мне защиту против чар этой холеной красавицы. "Да ты зажрался, сорняк", — подумал я. Может, быть чародеем и впрямь не так хорошо, как кажется на первый взгляд? Если роскошная женщина, о какой ты раньше не смел и мечтать, не вызывает ничего, кроме ленивого интереса?

В гордом молчании архимагистр Астеш проследовала к черной карете. Один из сопровождающих распахнул дверь и скользнул внутрь экипажа. Я не больно-то разбирался в чародейских правилах вежливости, но что-то мне подсказывало: такое поведение противоречит им в корне. Женщина презрительно передернула плечами. Еще один боевик с вежливым полупоклоном указал ей на дверь приглашающим жестом. С такого расстояния я не мог в точности видеть выражение лица архимагистра, но готов поспорить: от злости ту перекосило.

Шуршащий звук сзади заставил меня резко обернуться. Тианара стояла бледная, как смерть. Корзина, выпавшая из трясущихся пальцев, покачивалась на мостовой, но девушка этого не замечала, остекленелым взглядом наблюдая за тем, как мать усаживается в карету. "Вежливый" боевик проследовал за ней, оставшиеся двое вскочили на запятки. Щелкнул кнут, шестерка тронулась, разворачиваясь по широкому кругу у парадного входа.